…Он вошёл в выставочный зал и первым делом перевернул одну из картин, расположив её горизонтально. Но всё же прочитать его работы не так уж сложно, нужно лишь задержаться на несколько секунд и прочувствовать красоту запечатлённого момента…

Автор экспозиции «Травы. Цветы. Жизнь» в стиле китайской живописи, член Союза художников Казахстана Антон Савченко провёл персональную экскурсию по выставочному залу и дал эксклюзивное интервью для читателей  Altainews.kz.

В НЕПРЕДСКАЗУЕМОМ МИРЕ

В Восточно-Казахстанском музее искусств представлена персональная выставка акварелей «Травы. Цветы. Жизнь» члена Союза художников Казахстана, члена Союза искусств Санкт-Петербурга Антона Савченко.

Вот как презентуют художника сами организаторы экспозиции:

«Для любого ценителя искусства из Казахстана или Европы выставка с названием «Травы. Цветы. Жизнь» означает встречу с жанром цветочного натюрморта или композицией, элементами которой будут розы, лютики и пионы. Однако наш земляк Антон Савченко только физически живёт в Усть-Каменогоске, душой и мыслями он существует на буддийском Востоке, а тридцать акварелей его экспозиции – не только бутоны, листья и лепестки, но символы свойств человеческого характера и традиций Китая. Это искусство го хуа, представляющее собой не вид, не жанр изобразительного творчества, но определённую практику самопознания и обретения равновесия в нашем непредсказуемом и динамичном мире. Исусство го-хуа – это синтез графики, каллиграфии, музыки и поэзии. Работы, представленные на этой выставке, – суть выражение самой жизни художника. Авторская печать, традиционно красного цвета, придаёт особый смысл всей жизненной композиции этого человека».

ВДОХНОВЕНИЕ ИЛИ ТРУД?..

В выставочном зале музея искусств, который теперь располагается в бывшем здании драматического театра в парке Касыма Кайсенова, Антон Савченко поделился с нашими читателями особенностями своего мастерства, рассказал о процессе создания картин и подготовке к выставке.

С разрешения художника приводим дословный диалог:

 – Как рождается твоё вдохновение, что служит стимулом, как вообще у тебя это происходит – процесс создания?

– Сначала ты подбираешь тему какую-то… Думаешь, думаешь, смотришь старые работы, какие-то приёмы вспоминаешь, потом начинаешь тренироваться, несколько работ пишешь.

– То есть ты эскизы, наброски сначала делаешь?

– Ну, такие, знаешь, они не выставочные. …Раз шесть нарисовал, отработал этот приём, потом снова. Ну, и потом уже рисуешь набело. Как и любой процесс, это требует подготовки. Сначала ты знакомишься с темой – цветы это или люди.
А просто так их как напишешь, на них смотреть надо.

– Давай как раз о теме: почему именно природа, цветы, плоды, травы?

– Это с самого начала у меня так пошло. В целом с китайской с живописью связано. У меня была книга Ци Байши (выдающийся китайский художник, работавший в жанрах «цветы-птицы» и «травы-насекомые». – Прим. авт.), и я начал с того, что стал с неё копировать иллюстрации.

– Значит ли это, что ты серьёзно увлечён китайской философией?

– И китайской философией, и философией чань-буддизма, и всё с этим связанное, и каратэ занимался. Оно же всё взаимосвязано.

– Сколько у тебя на сегодняшний день уже работ?

– Выставочных более двухсот, а так – пятьсот или, может, больше. Они у меня в пачках лежат на шкафу: такие толстые, я их взвесил – 15 килограммов (Смеётся).

– Расскажи, как ты оказался в Союзе художников Санкт-Петербурга?

– В Питер я ездил в ноябре 2004 года, взял 25 работ на ткани, пошёл в Эрмитаж, представил там свои работы, меня направили к Лидии Азаровой – председателю Союза художников Санкт-Петербурга. Я ей показал эти работы, они ей понравились, и в результате меня приняли в этот Союз. Я оставил им все свои работы. Правда, я с ними давно уже не связывался, не знаю, что там у них происходит.

– Дальнейшую судьбу своих работ тоже не знаешь?

– Нет. Ну подарил да подарил...

– Давай вернёмся к технике на ткани. Расскажи подробнее об этом.

– Техника та же самая, просто там краска ложится не так, как на бумаге. Я темперой писал и гуашью по ткани, они более плотно ложатся, и у меня и темы другие были. Там более массивная живопись идёт, она по-другому выглядит. Но больше тканевых картин у меня не осталось. Ткань себя ведёт плохо, потому что на неё очень сильно пыль садится, и она сыреет, сереет и затасканной становится, даже если и висит на стене.

– Знаю, что твоя мама Любовь Васильевна завучем была в художественной школе много лет. А кто она по образованию?

– Мамочка у меня отличница была, на архитектуре училась, красный диплом у неё по градостроительству. Профессионально читала лекции 11 лет в СДИ (ныне ВКТУ) – историю искусств преподавала.

– Я клоню к тому, что именно она, наверное, стала твоим вдохновителем?

– Художественную школу я не оканчивал и не ходил в неё. Но дома у нас всегда была большая библиотека в связи с маминой работой. То есть у меня было много книг, я постоянно смотрел их, смотрел, и досмотрелся до того, что понял, что я как Рембрандт рисовать не смогу, а хуже я не хотел. Ну, и я остановился на том, на чём моё вдохновение могло проявить себя наилучшим образом.

– Как часто ты за кисть берёшься?

– Я могу полгода вообще не рисовать, потом как начать!.. Ну, втянутость такая происходит, начинаешь думать… Это же думать надо, оно ж не просто так – взял и нарисовал.

– Иногда художников изображают так, что им пришло что-то в голову, и они сразу же бегут и выливают свои эмоции на холст. Может ли так быть на самом деле?

– А я не знаю, что он до этого делал. Может, он много смотрел на что-то, или разозлился, решил кого-то победить. Может, вот его стукнуло, и он решил заявить о себе. Мне вот, например, надоело сидеть, я взял – выставку подготовил.

– Долго готовился?

– У меня всё было готово, я ещё год назад картины оформил, рамки в мастерской заказал. А выставочные мольберты музей предоставил. Вообще, если брать классическое оформление, то это должен быть свиток: деревянная рейка вверху, деревянная рейка внизу, ткань натянута, на неё накатана бумага. Но всё это очень нетранспортабельно, всё это должно висеть где-то в нишах, то есть всё очень серьёзно.

– Как считаешь, твоё вдохновение на пике? Не собираешься останавливаться?

– Да это же как вредная привычка, невозможно тут остановиться.

– Значит, сотрудничество с музеем искусств продолжается?

– Конечно. И хочу, пользуясь случаем, передать слова благодарности руководству и сотрудникам музея за содействие в проведении выставки: отлично всё организовано, очень благодарен.

Христина Дорошенко
Фото автора