Идея школы Абая ярко выражена в сценарии Мухтара Ауэзова «Абай», написанном в 1944 году. В нем раскрыты творческие соревнования учеников Абая, их общие взгляды, взаимная братская привязанность, которая исходит от гуманистических идей великого поэта. Например, обсуждения работ, написанных по заданиям Абая, совместный анализ, обмен интересными темами и условиями для этого, передает Аltainews.kz со на доктора филологических наук, профессора Бауыржана Ердембекова.

Академик З. Ахметов, оценивая это великое произведение, сказал: «При оценке художественного произведения, написанного на историческую тему, с точки зрения теории литературы, следует учитывать три временных параметра. Первый - это историческое время, изображенное в эпопее, время Абая. Второй - время, когда была написана эпопея, время М. Ауэзова. И третий - это время сегодняшних читателей и критиков, которое определяет их позицию, мировоззрение, взгляды». Таким образом, при анализе эпопеи, особенно когда речь идет о поэтических учениках Абая, необходимо учитывать время написания произведения, а также требования того времени и его восприятие.

Кроме того, написание романа об Абая без упоминания Шакарима, самого яркого поэтического ученика и родственника Абая, было бы почти невозможным. Шубар - Шакарим - Дармен. Это троица была политическим маневром Ауэзова. Внимательные читатели нашли в Дармене образ Шакарима. А прототип Шубара - это Шакарим, использованный для политических нужд. Ауэзову пришлось прибегнуть к таким маневрам. В действительности в семье Кунанбаева был человек по имени Шубар, как говорит летописец Б. Исабаев: «От второй жены Ускенбая, Таншолпан, родились Шубар, Елеусиз, Тилеуберды». Однако Ауэзов изображает другого Шубара. Образ Шубара в эпопее — это, как мы уже говорили, щит, поставленный Ауэзовым против политики. Академик Рымгали Нургалиулы утверждает: «Дармен — это образ Шакарима, который перевел на казахский язык персидскую поэму «Лейли-Меджнун», участвовал в распространении Пушкина и Толстого в казахской степи, был поэтом, историком, философом, племянником Абая. Некоторые черты его характера стали основой образов Шубара и Керима. Таким образом, Ауэзов не убил Шакарима, а воскресил его через Айдара и Дармена».

При анализе великого произведения, как и всех положительных персонажей, образ Дармена часто рассматривается только как представитель бедного, сиротливого, угнетенного слоя, и исследователи редко обращаются к его роли как ученика Абая. В романе Шубар и Дармен соревнуются за написание поэмы «Еңлік-Кебек». Искусство Дармена превосходит, он успешно проходит критику учителя и выигрывает конкурс на написание поэмы. Ауэзов подчеркивает, что Шакарим написал «Еңлік-Кебек». Описание спора поэтов также намекает на то, что Магауия тоже написал поэму о «Еңлік-Кебек». В конце романа Дармен предстает как продолжатель поэтической традиции Абая, несущий его слово. Образ Дармена - это совокупный образ учеников Абая, который не был выражен в романе.

Ученый М. Базарбаев, говоря об образе Дармена, отметил: «…В эпилоге романа, когда Дармен приходит на могилу Абая и говорит: „Я буду хранить твои слова до самой смерти, отец, продолжу твое воспитание, брат!“ - в его клятве есть глубокий смысл и скрытый подтекст».

Образы Көкбая и Шакарима в романе изображены искаженно, и мы встречаем поэта Арыпа только в одном месте - когда Базаралы возвращается из ссылки. Несмотря на то, что в художественном произведении Арып не изображен как ученик Абая, Ауэзов раскрывает перед читателем истинный, прямой и решительный образ этого поэта. Некоторые до сих пор пытаются подчеркивать слухи о том, что «Арып не считал Абая своим учителем», используя для этого «поединок Биржан-Сара» как аргумент. Однако стоит отметить, что именно М. Ауэзов впервые заявил, что Арып был талантливым учеником Абая. В романе образы поэтов Абая, таких как Магауия, Акылбай, Турагул, не могут выйти из рамок политической критики. Турагул, который упоминается лишь в контексте настроений Айгерим, становится объектом жестокой критики, когда его изображают как «монстра», который «упорно боролся против советской власти», описывая его как «крупного феодала и врага народа», что приводит к полному исчезновению его имени из «Дороги Абая». В одном слове, важнейшая тема великого писателя о поэтической школе Абая становится жертвой тоталитарной системы. Более того, чтобы создать великое произведение через образ Абая, Ауэзов пожертвовал многими историческими личностями, включая учеников Абая. Шакарим, Көкбай и Арып - это те поэты, которых Ауэзов мог показать только в пределах, необходимых советской политике. Тем не менее, писатель смог преодолеть политическую критику и сохранить свою мастерскую работу. Хотя в романе не говорится прямо о поэтической школе Абая, идея этой школы все же присутствует в произведении. Это показывает, насколько сильно советская идеология повлияла на исследования Абая и как трагически это сказалось даже на художественном произведении М. Ауэзова.

Когда мы говорим о литературном окружении Абая, следует сосредоточиться на следующих ключевых вопросах. В 40-50-х годах XX века, когда в литературу пришло понятие «школа Абая», оно делилось на два подхода: широкий, рассматривающий это как литературную традицию, и узкий, исследующий учеников Абая, которые видели его как своего наставника. Эта дискуссия была использована советской идеологией для усиления противоречий и привела к крупным спорам. Методологически не до конца определенная концепция «поэтической школы» мешала полному исследованию учеников Абая. Из-за того, что не было четкого разделения между продолжателями абайской традиции и его непосредственными учениками, количество представителей школы варьировалось от одного исследователя к другому. С.Муканов, критикуя школу Абая, замечает: «Если в статье 1934 года Ауэзова упоминаются только четыре ученика Абая, то к 1951 году их число увеличилось до 25-30». Это справедливо, поскольку исследователи, рассматривая школу Абая и его учеников, так и не пришли к единому мнению. М. Ауэзов в качестве учеников Абая упоминает Акылбая, Магауию, Көкбая, Шакарима, Арыпа и Асетов. Главный исследователь учеников Абая, Қ. Мұхамедханұлы, в своих диссертациях 1951 и 1959 годов включает в список этих учеников еще и Халиоллу, Какитае, Мухамеджана, Бейсембая, Баймагамбета, Муку, Алмагамбета и Аубакира, всего 13 человек. Однако после того как Шакарим и Турагул были объявлены «врагами народа», а Көкбай стал частью «ошибки» политической оценки, дискуссии вокруг их включения в этот список не прекращались. Қ. Мұхамедханұлы, в своей более поздней работе «Поэтические ученики Абая», добавляет к этому списку и других, таких как Уаис, Тайыр Жомартбаев, и Иманбазар. Но, хотя Шакарим и не включен в этот список, он был исследован в другом контексте как наследник Абая. Этому числу можно добавить 15 учеников. Исследователь Е. Ысмайлов утверждает, что учениками Абая являются Акылбай, Магауия, Какитае, Аубакир, Нарманбет, Абсалык, Көкбай и Арып, а также 11 поэтов, которые учились у Абая, среди которых - Султанмахмут, М. Ж. Көпеев и С. Дөнентаев. Исследователь Г. Сералиев в своей статье «Данышпан ақын» утверждает, что учениками Абая были такие поэты, как Ажар, Кемпирбай, Машхур-Жусип и другие, но это мнение слишком далеко от реальности. Исследователь Абая Ә. Жиреншин, также не пришел к четкому заключению о количестве учеников. В своей русскоязычной работе «Абай и его русские друзья» он называет 18 деятелей искусства, но через год в своей монографии «Абай Кунанбаев» увеличивает число учеников до 21. После политической атаки 1951 года на учеников Абая, Ә. Жиреншин уменьшил число учеников в своей книге «Абай и русские революционеры-демократы», утверждая, что их было всего 10-15 человек.

Некоторые исследователи разделили творческую группу, окружавшую Абая, на поэтов и не поэтов. Последних рассматривали как тех, кто был учеником Абая, но не оставил поэтического наследия. В окружении Абая, помимо поэтов, также находились певцы - Муқа, Әмір, Мұхамеджан, музыкант - Биткенбай, сказочник - Баймағамбет Мырзаханұлы, игроки в тоғызқұмалақ - Көрпебай, Құду, циркач - Ағашаяқ, юморист - Қиясбай, борцы и другие артисты. Их скорее стоит называть творческой группой Абая, чем его учениками. Утверждать, что Абай учил своих учеников только писать стихи, было бы неверно. Великий поэт любил все виды искусства и помогал молодежи, обладающей талантами, развивать их. Примером может служить Шәкәрім. В юности он изучал кузнечное дело, потом Абай заметил его музыкальные способности и привлек знаменитого домбристу Биткенбая из племени Керей. Абай познакомил его с российским охотником, обучил его охоте и измерению земли, а также привлек к обучению Нүрпейиса, чтобы тот помогал Шәкәриму в изучении языка. «Абай уделял внимание не только литературному труду, но и народному искусству, передавая примеры художественной резьбы, изготовления мебели, посуды, украшений, работы с серебром», - пишет ученый Ә.Жиреншин, упоминая, что Абай учил местных мастеров наносить орнаменты на золото и серебро.

Поделить учеников Абая на поэтов и не поэтов легко, но если обратиться к каждому из них, можно заметить, что многие из них владели несколькими искусствами. Разделить учеников Абая на поэтов и художников — очень сложная задача. Например, можно ли считать поэтом Кәкітай, у которого есть лишь несколько стихотворений? Или же Шайхы Қиясбай, который тоже писал стихи, или Муқа, который был певцом, но также написал несколько неплохих стихов? Помимо поэзии, Акылбай также обладал музыкальными способностями, а Көкбай и Шәкәрім также были талантливыми музыкантами. Нужно ли относить их к группе поэтов или певцов? Эти вопросы ставят под сомнение возможность однозначной классификации. Учитывая это, можно условно разделить Абая на две группы: во-первых, поэтов, и во-вторых, артистов и мастеров. Поэтами Абая были те, кто стоял рядом с ним, развивал свои поэтические способности и сделал значительный вклад в казахскую литературу. Это были его дети - Ақылбай, Мағауия, Тұрағұл, племянник Шәкәрім, а также его верный спутник - Көкбай, молодой и способный Әубәкір Ақылбайұлы и Әрхам Ысқақов. Тем не менее, они не успели написать большие произведения, так как Әубәкір умер в 23 года, а Әрхам в 19 лет. Множество поэтов, таких как Уәйіс, Әріп, Әсет, Мұқа, Иманбазар и Баймағамбет Айтқожаұлы, были также учениками Абая, но их не всегда относили к первой группе. Их называли «второй группой» не из-за уровня их поэзии, а скорее из-за их связи с Абаем. Это не было связано с происхождением, а с тем, что Абай, как наставник, обучал и поддерживал их.

Сложность в том, что многие из этих людей могли быть поэтами, музыкантами и мастерами, но принадлежность к поэтам или мастерам - вопрос, который сложно решить.

Теперь давайте объясним, почему некоторые представители литературы, которых ученые и исследователи до сих пор считают поэтическими учениками Абая, не были включены в список тех, кто непосредственно обучался у него. В 50-е годы Қ. Мұхамедханұлы, называя Кәкітая Ысқақұлы поэтическим учеником, отметил, что он был не только самым близким родственником Абая, но и талантливым учеником, однако не был поэтом. В своей книге «Поэтические ученики Абая» Қ. Мұхамедханұлы опубликовал два стихотворения, начинающихся с фраз «Тілім, саған айтайын» и «Көзімнің нұрысыз», приписанные Кәкітаю. Когда поэтические ученики Абая соревновались в создании стихов, Кәкітай написал такие строки:

Один замерз, другой согрелся, работы нет,
В голову ничего не лезет у Кәкітая - шона.

К сожалению, кроме одного слова в этом произведении, нам не дошло других работ, которые могли бы назвать Кәкітая поэтом. Даже Ә.Бөкейханұлы, который тесно общался с Кәкітаем, в своей статье не говорит «Кәкітай был поэтом». Конечно, умение из двух-трех строк составить стихотворение было характерно для многих казахов того времени, и нельзя утверждать, что Кәкітай, находясь рядом с Абаем, совсем не писал стихи. Сын Кәкітая, Әрхам, рассказывает: «В 1919 году, когда войска Колчака бежали от Советской власти, они сожгли три коробки, полные книг, трудов Кәкітая и многие материалы Абаю. Поэтому его работы о жизни Абая не были опубликованы и исчезли».

Труд Кәкітая для Абая неоценим. Однако наука не поддерживает насильственное превращение всех учеников Абая в поэтов. Можно ли назвать Кәкітая поэтом Абая, если учитывать только два письма-стиха, написанных им для Әбиша? Кәкітай был самым близким человеком в воспитании Абая, его вклад в абайеведение также велик. Собирать утерянные стихи поэта и публиковать их с научным введением в Петербурге делает Кәкітая основателем абайтановедения. Ему не нужно более высокое признание. Как отметил Қ.Мұхамедханұлы, Әлмағанбет Қапсәләмұлы не был поэтом, он рано потерял отца и вырос при Абае, позднее стал певцом, музыкантом, обладателем титула «Певец Абая». Поэтому в последующем сборнике его не включили как поэта.

Бауыржан Ердембеков,
доктор филологических наук,
профессор